“У моего мужа биполярное расстройство”

На условиях анонимности героиня CILANTRO рассказала, каково это – жить и растить детей с человеком, которому поставили диагноз “биполярное аффективное расстройство”.

В последнее время БАР (биполярное аффективное расстройство) стало немного модным. Этот диагноз – у Кэрри Мэтисон из “Родины”, о сложностях жизни с болезнью рассказывает блистательная Кэтрин Зета-Джонс, а известный программист Кеннет Рейц написал такое эссе об опыте галлюцинаций, что даже немного завидно и тоже хочется попробовать. Но как выглядит недуг глазами близких заболевшего? И как помочь любимому человеку, который сегодня хочет умереть, а завтра – вырвать сердце соседке за то, что она хлопнула дверью? Об этом история Анны*.


ЗНАКОМСТВО

Это была настоящая любовь с первого взгляда. Общей компанией мы пошли в поход. Дима был с девушкой, но вернулся уже со мной. Это против моих правил – разбивать пары. Но тут я ничего не делала специально. Случилась химия, влюбленность, прекрасно-безумное чувство с первой секунды. Тогда Дима показался мне очень добрым. И чем лучше я узнавала его, тем больше укреплялась в понимании – это фундаментальная черта его характера.

А дальше все произошло молниеносно. В июле мы сходили в поход, спустя неделю он позвал меня на дачу, а там – мама. И вроде как уже состоялось знакомство с родителями. В сентябре Дима предложил жить вместе.

Странности были с самого начала. Объясни мне кто тогда, что есть такое заболевание – биполярное расстройство – с определенными симптомами, я бы сказала: это оно. Но я просто видела, что у человека есть какие-то проблемы, тревоги. Вроде бы все хорошо, и вдруг его начинают мучить сомнения – абсолютно необъяснимые. Дима открытый и общительный, но наступали периоды, когда он резко замыкался в себе. Или становился агрессивным, ожесточенным. Один раз у меня возникло ощущение, будто он на ровном месте “словил белку”: был в состоянии панического страха, говорил очень странные вещи.

Но все это проходило быстро – иногда смена настроения длилась каких-то полчаса – и без тяжелых последствий, и я не могла заметить, что налицо признаки болезни.

А через полтора года вместе он сказал, что не знает, любит меня или нет. А как жить с человеком, который не может с этим определиться? У нас состоялся странный разговор. Дима говорил: он не понимает, чего хочет в жизни, нужны ли ему вообще наши отношения. В его словах была абсолютная отрешенность.

Мы взяли паузу – дней 10, а после все же решили окончательно разойтись. Я осталась на съемной квартире, он вернулся к родителям, но мы общались. Он приезжал, мы ходили к друзьям в гости. Случался секс, но я себя убеждала, будто бы это ничего не значит. И в какой-то момент отношений без обязательств он сказал, что любит и жить без меня не может, хочет детей. А мне так нужно было это услышать.

Мы все проговорили, решили заводить семью, детей. Потом была прекрасная романтическая ночь полная любви. Наутро он должен был поехать на работу. Но вместо этого вернулся домой к родителям и наглотался таблеток.

биполярное расстройство

ДИАГНОЗ

Я до сих пор не знаю, был ли это суицид. Уверена, если врач захочет себя убить, он правильно подберет дозу. Скорее всего, крик о помощи. После случившегося его в первый раз положили в больницу, но диагноз “биполярное расстройство” не поставили. Депрессия, вегетососудистая дистония – и все.

К моменту, когда он стал поправляться, я была уже не только любящей и поддерживающей девушкой, но еще и беременной.

Биполярное расстройство ему диагностировали, когда он лежал в больнице в третий раз. И вот тогда Дима хорошо пролечился, принимал лекарства, и появился шанс, что он продержится в стабильном состоянии долго.

А потом умерла моя сестра: резко, неожиданно. Банальная простуда оказалась стремительно развивающимися инфекционным заболеванием. Для всей семьи это стало потрясением. Дима поддерживал меня и родителей, изо всех пытался не показывать, как ему больно и плохо от потери. И вот спустя пару месяцев его накрыло. Болезнь вернулась. Последние два года он глушит свое состояние таблетками, но вернуться в стабильное состояние не удается, он – и мы вместе с ним – живет на “качелях”.

Сейчас Дима не работает. Летом пытался устроиться на новое место – в медицинский центр в Подмосковье. Успешно прошел собеседование, после чего пошел в какую-то шашлычную, выпил лишнего, влез в передрягу, его серьезно избили. Он вернулся спать в больницу, где под утро его и обнаружила медсестра. Надо ли говорить, что испытательный срок он не прошел? И вот вопрос: почему человек, у которого завтра первый рабочий день, позволяет себе такое? При том что водку он почти не пьет – пару раз в год по праздникам. Я думаю, это внутренняя неуверенность, нежелание выходить на работу. Не знаю, насколько тут дело в болезни, а насколько в том, что он давно не хочет трудиться по специальности.

В последнее время Дима чаще в депрессии. Но, пребывая в целом в подавленном состоянии, иногда он становится возбужденным, агрессивным. И это совершенно  не прогнозируемо.

Дима очень позитивный, во всем старается видеть хорошее, участлив к людям. Но  в момент приступа он становится бешеным, орет. Причем поводом может послужить кто и что угодно: я, ребенок, политическая ситуация, соседка, которая хлопнула дверью. Начинает вспоминать, что сказал ему продавец в магазине, и еще больше злится. А когда я пытаюсь его успокоить, переходит на меня. Говорит, что я шлюха, проститутка, родители мои алкоголики, а наши дети не от него. И это я еще аккуратно пересказываю, а он выдает гораздо более экспрессивно и в подробностях.

Еще бывают моменты, когда он не агрессивен, но очень возбужден. И тогда говорит много и бессвязно. Он перепрыгивает с одного на другое, совершенно нелогичен, искажает смысл. Со стороны – какой-то балабол чушь несет. На самом деле – это один из симптомов болезни.

А теперь мне еще и страшно. Он никогда не поднимал на меня руку, но недавно, в приступе жесткой агрессии, дал пощечину. В другой раз начал в ярости хлестать одеялом. Было не больно, но дико абсолютно. И тогда я подумала: он совершенно себя не контролирует. У него бешеный взгляд, его трясет, весь красный, неуправляемый, не реагирует на слова. И я испугалась – не за себя, а того, что он может причинить вред детям. Он сидит с младшим, полуторагодовалым малышом.


БУДУЩЕЕ

Мы хотели еще детей. С первым  совершенно не понимали, как это будет. Завести второго было осознанным шагом для обоих. Вне зависимости от состояния Димы.

Сейчас, когда у него ухудшение, возникает нормальный вопрос: не жалею ли я, что мы завели второго ребенка? На мне все финансовые и бытовые моменты. Мне тяжело, но я не жалею. То, что я получила, стоит любых трудностей. Я счастлива, что у меня двое детей. Они подрастут, будет полегче.

У заболевания есть наследственный фактор. Я много об этом думала – не хочется обрекать ни детей, ни будущих внуков на болезни. Но, во-первых, я не уверена, что это передастся. Или что именно это передастся. Во-вторых, очень надеюсь, что через 20-30 лет БАР будет лучше изучено, появятся  более продвинутые лекарства или даже лечение на генном уровне. Для меня это не какое-то страшное-ужасное заболевание, которое калечит и становится препятствием для нормальной жизни.

Старший сын уже довольно большой, и при нем случалось несколько приступов ярости. Один раз он разрыдался и сказал, что боится папу. Вообще у них очень хорошие отношения. Они трогательно спят в обнимку, делают мне вместе подарочки. И конечно, когда Дима начинает орать, ребенок ничего не понимает, закрывается, пугается. Я  говорю, что у папы очень болит голова, но не знаю, насколько сын принимает это объяснение.

То, во что превратилось наше существование в последнее время, – это печально и грустно. Не хочу жить в ожидании очередного приступа, который непонятно чем закончится.

И с каждым разом все сложнее разделять человека и болезнь. Эмоционально тяжело, когда рядом человек в таком подавленном состоянии. Пытаюсь его расшевелить, объяснить, что все нормально, мир не такой уж плохой, страхи беспочвенны. Но в ответ слышу только ужасные вещи. Для меня Дима – любимый мужчина. Убеждаю себя: он так не думает, это все его состояние. И тем не менее, когда он меня обвиняет в чем-то, обижаюсь. Каждый раз после таких историй рыдаю, пью вино.

Правда, и сейчас бывают периоды, когда все хорошо – без взбудораженности или грусти. Мы можем куда-то съездить, сходить в кино, провести время с детьми. Просто, к сожалению, таких дней стало гораздо меньше, чем тех, когда он погружен в депрессию или агрессивен.

Я надеюсь, что он вылечится и у него будет нормальная жизнь. Может быть, не такая, как у всех остальных. Но к этому близкая.

Недавно он сказал, что понимает, в какой кошмар превратил нашу жизнь и что так продолжаться больше не может. Что хочет пройти курс лечения, встать на ноги, вернуться на работу и быть нам опорой, поддержкой, а не балластом. Он надеется, что все разрешится и у него найдутся на это силы. И он будет приносить нам радость, а не наоборот.

* Имена изменены по просьбе героини.

Поделиться записью:

5 комментариев к ““У моего мужа биполярное расстройство””

  1. Пингбэк: У моего мужа биполярное расстройство — Детские Судьбы

  2. Пингбэк: У моего парня психическое расстройство — Познавайка

  3. Светлана

    Спасибо вам за то, что поделились! Очень откликнулась ваша история, потому что сейчас я строю отношения с мужчиной, у которого БАР. И у нас тоже была настоящая любовь с первого взгляда, как в кино. Мы ещё не женаты, у нас нет детей, и мы живём в разных странах, но несколько месяцев путешествий кое-что показали. Могу сейчас сказать, что Стивен — человек с высочайшей чувствительностью. И это и дар, и наказание. Он чувствует людей лучше, чем они сами. Периодически «видит» вещи. Очень творческий. Но очень не стрессоустойчивый, можно сказать, не практичный. И да, он не работает. В его стране государство поддерживает таких людей жильем и деньгами.
    К чему я? К тому, что понимаю вас и так же волнуюсь за наше будущее. Если захочется посоветоваться/поделиться, всегда открыта. Стивен нашёл препарат, который очень хорошо его поддерживает. Каждый день практикует йогу. 12 лет периодически проходит семинары у терапевта, которые позволили иначе относиться к своему состоянию. Научили осознанности и управлению эмоциями. Если заинтересует, могу рассказать. Ещё раз спасибо!

    1. Я 21 год прожила с человеком, у которого БАР. Не зная об этом, пока не рассказала о своей эмоциональной усталости специалисту. Оказалось, что это не характер виноват, а психиатрия подкачала. Безумно люблю своего мужа, но сил уже не осталось. Сын отказывается общаться с ним, а дочь просто отрешилась. Жалею ли я о том, что связала свою судьбу с таким человеком? Скорее да, чем нет. Я несчастна, дети тоже. Не надейтесь на великую любовь — она не лечит БАР… Каждую ночь рыдаю в падушку и с замиранием сердца ожидаю очередного звонка от его директора, что любимый не вышел на работу…

Оставьте комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

diamond basket lamp book