Олена ИСЛАМКИНА об опыте родов в США, планировании и о том, почему пора перестать сравнивать процесс появления детей на свет с пытками инквизиции.
«Привет, меня зовут Олена. 39 недель беременности. Думала родить сегодня. Но не могла пропустить класс Эрики». 15 женщин разной степени пузатости, включая преподавательницу Эрику на 20 неделе хихикают и с уважением смотрят на мой живот. Я очень горда собой: сегодня наконец самая беременная в занятии йогой для мам – на прошлом меня «сделала» двухметровая девица на 42-й неделе.
Это моя первая беременность – осознанная, запланированная, к ее подготовке и течению я подошла максимально осознанно.
- До зачатия сходила к акушеру-гинекологу Дмитрию Лубнину, сдала анализы, проверилась на антитела к краснухе, герпесу и токсоплазмозу, сделала цитограмму, проверила щитовидку и уровень железа.
- Во время беременности старалась много гулять – неделе на шестнадцатой мы с мужем даже сходили на легкий хайк в Карпатах. Со второго триместра занималась в зале с небольшими весами, а потом ходила 2-3 раза в неделю на йогу, так что даже огромный живот нисколечки не мешал мне держать «дерево» и подолгу стоять в «стуле».
- Отказалась от интервального голодания (его не рекомендуют беременным и кормящим), продолжала есть по голоду – и в итоге 2 триместр провела на кето, а 1 и 3 – на умеренном LCHF, причем есть стала 3-4 раза в день вместо двух.
- Принимала Омега-3, магний, пробиотики для мам и витамин D всю беременность. Мультивитамины для беременных – при подготовке и весь первый триместр.
План родов
Рожать мы решили в Америке (писала об этом тут, тут и тут), и я прочитала сто тысяч отзывов на госпитали, чтобы выбрать поддерживающий естественные роды. Мы с мужем прособеседовали несколько доул (это помощницы в родах), сходили на курсы для будущих родителей и интенсив по грудному вскармливанию, собрали 2 сумки в роддом – одну для собственно родов, вторую – на период после, запасли еды.
Я составила «план родов». В американских госпиталях это стандартный список вопросов.
- Согласны ли вы, чтобы на родах присутствовали студенты?
- Согласны ли вы на установку катетера по прибытию в госпиталь?
- Вводить ли ребенку вакцину от гепатита В?
- Вводить ли ребенку витамин К?
- Капать ли ребенку антибиотик для глаз?
- Хотите ли вы, чтобы вам предложили эпидуральную анестезию?
- Хотите ли вы, чтобы плацента отпульсировала, прежде чем будет перерезана пуповина?
- Хотите ли вы, чтобы ребенка помыли в госпитале?
- Согласны ли вы на использование питоцина (окситоцина) для стимуляции?
Ответ на каждый вопрос требовал отдельного ресерча. Чтобы понять, стоит ли мыть ребенка в первые дни и капать ли глазной антибиотик, я сделала целое интервью с Кариной Покусаевой, доктором микробиологических наук, автором блога My gut matters. Из-за катетера чуть не поругалась с папой. Анестезиолог, автор колонки «Папа против», он был очень против моего вольнодумства и стремления к естественности. Но как показывают исследования, большинство вмешательств (в том числе и эпидуральная анестезия) тормозит процесс родов и, как следствие, увеличивает риск осложнений и вероятность кесарева, а в дальнейшем – проблем со здоровьем у ребенка.
Мужу я рассказала о том, как вижу процесс родов, и попросила быть разумом, если мой вдруг отключится. Например, если я попрошу эпидуральную анестезию, он должен уточнить, действительно ли я совсем устала и не могу терпеть. По статистике, большинство женщин, если вопрос поставлен именно так, соглашаются подождать, и эпидуралки и дальнейших осложнений избегают. Хотя, безусловно, есть ситуации, когда такая анестезия – отличное решение в родах.
Еще объяснила мужу про важность «золотого часа» – самый первый час жизни ребенок должен провести на груди мамы. Или папы: «Надень, пожалуйста, рубашку. Если со мной что-то случится, расстегнешь и пусть Зою положат тебе на грудь – кожа к коже». Как в воду глядела. В общем, у меня был идеальный план. А потом все пошло не так.
Роды. Начало
«А теперь двигаем бедрами, как вам подсказывает тело, мамы», – говорит Эрика. Я стою на корячках, вожу ягодицами, и тут из меня начинает лить. «Неужели мочевой пузырь мне больше не друг?» Нет, это воды. Это воды?! А почему я чувствую себя так хорошо и спокойно? И ничего не болит? «Пссс, Эрика, кажется, я того», – показываю я на лужу. «Мои поздравления, мамочка! Это роды! Если хочешь, ты можешь продолжить занятие». Немного, самую малость чересчур для меня. Собираю подмоченый коврик, класс провожает меня восхищенно-испуганными взглядами.
В кино обычно показывают, как у женщины отходят воды, муж мчит ее в больницу, она орет (преимущественно на него) благим матом. В реальности в большинстве случаев воды отходят уже на интенсивных схватках, а таких как я – процентов 10-15%. И это нисколечко не больно, необходимости с визгом лететь в роддом нет. А муж всю дорогу был такой поддержкой, что и в мыслях не было извергать проклятья в его адрес.
Я набираю нашу доулу Зоуи (да, мы выбрали ее за имя и еще за монументальность и спокойствие). «Поздравляю! Можешь съездить в больницу и удостовериться, что это воды. Как только поймешь, что я нужна, пиши, я на низком старте». Бросаю на сиденье машины коврик для йоги (из меня по-прежнему льет) и пишу смс-ку мужу с просьбой взять мои штаны и спуститься вниз. Паркуюсь у нашего дома, появляется муж с роддомовскими сумками, штанами и выражением легкого безумия на лице. Отвергаю его попытку сесть за руль, боюсь, что превращу машину в аквариум, если привстану. «Хм, у нас бенза маловато, заправимся?» – предлагаю я по дороге в госпиталь. «Ты правда в порядке?» – не верит Саша.
Хорошо, что до родов я сходила на экскурсию и зарегистрировалась. У американских госпиталей бывают дни открытых дверей, на них подробно рассказывают, как быть при поступлении. Например, где припарковаться – для тех, кто в родах есть бесплатная парковка прямо у входа в госпиталь. Куда заходить. Какие документы подписать – мы все разрешения на проведения процедур и доверенности на случай моей недееспособности подписали заранее.
В общем, мы уверенно прибываем в родильное отделение госпиталя CPMC St Luke’s. Мне ставят датчик на живот, измеряют основные показатели и благополучно отпускают домой с просьбой вернуться не позднее, чем через 24 часа и не принимать ванную, можно только душ. В разных госпиталях Америки действуют свои правила на случай отхода вод. Где-то ждут 12 часов, где-то 24, прежде чем давать антибиотики, если к этому моменту родовая деятельность не началась, спустя сутки значительно возрастает вероятность развития инфекции. При этом роженица может остаться в госпитале, но настаивать на этом никто не будет. Гарантий, что инфекция не разовьется в больнице никаких, даже наоборот. Персоналу сложно удержаться от осмотров, раз уж пациент тут, а это риск инфекции только увеличивает.
Мы заезжаем в аптеку – протянули буквально до последнего с прививкой АКДС мужу, тут она называется TDaP. Защищает от столбняка, дифтерии и коклюша. Младенцу такую делать нельзя, а коклюш для него очень опасен. Поэтому вакцину я получила на 30 неделе и деспотично заставила сделать всех контактирующих с ребенком – мужа, маму и свекровь.
Покупаем вина, готовим ужин и символически выпиваем в честь события, которое так долго ждали.
Ожидание и реальность
Часть нашего родплана: когда начнутся схватки, поставить веселую киношку и так скоротать время и сохранить силы. Но уже тут все идет немного не так. Муж (резонно) предлагает лечь. А я так взбудоражена, что сна ни в одном глазу. Поэтому я дописываю пост для инстаграма под «Стражей галактики» и зевание мужа. Волнение я чувствую и когда мы ложимся спать. Поэтому отдохнуть не удается, а через час приходят схватки.
Когда я готовилась, мне очень понравилась идея плейлиста в роды. Я тщательно собирала его 2 месяца, дергала друзей с просьбой посоветовать что-нибудь залипательное – не слишком веселое, но и не заунывное, а потом обкатывала на прогулках, убирала лишнее, выстраивая в определенном порядке. Надо ли говорить, что в нужный момент от мысли вставить наушники, меня передергивает? Впрочем, идея с плейлистом мне по-прежнему кажется хорошей. В процессе подготовки к родам я видела себя погруженной в звуки, сконцентрированной на них, а не на боли. Я мысленно представляла себе танец, а не скрюченную на кровати женщину. Поэтому, когда схватки нарастают, я и танцую, пропевая одну из песен листа. Терпимо. Больно! Take me to the river… Ааа! Терпимо. Но, кажется, пора вызывать доулу. Приезжает Зоуи. «Когда двигаешься – лучше. Но как же спать хочется», – жалуюсь я. Дальше несколько часов в тумане. Я двигаюсь, сплю, Зоуи сжимает мне бедра на схватках и проговаривает медитацию. Она гонит меня под душ. Ставит в перевернутую позу. Просит обнять мужа и смотреть ему в глаза. Поднимает живот с помощью ребозо и снова начитывает медитацию.
Спустя 12 часов после начала схваток мы выдвигаемся в больницу.
Госпиталь
Едва мы заходим, Зоуи гасит в палате свет. Я просила, чтобы в родах соблюдалось “правило трех Т” – тепло, темно и тихо. Увы, с последним беда. Медсестра орет. Не на меня, просто голос такой. Настаивает, что мне надо поставить катетер. План родов, где в соответствующей графе стоит уверенное “нет” остался в машине, я могу лишь шипеть “пусть она замолчит”, суета, неразбериха, и вот у меня в руке катетер.
Take me to the river
I wanna go…
Свободное движение в родах помогает лучше переживать схватки. Я двигаюсь со стойкой капельницы и КТГ монитором. Время тянется бесконечно и проносится молниеносно.
На курсах подготовки к родам нам рассказывали, что схватки легче переживать на унитазе. Хохо, кто бы знал, как я буду благодарна за этот лайфхак. И как буду злиться от того, что медсестры каждый раз будут пытаться выманить меня с трона. Каждый раз КТГ сползает с пуза и секунд через 10 в туалет врывается медсестра, поправляет пояс с монитором и уговаривает не засиживаться. Каждый раз, когда я, кажется, нахожу свою точку спокойствия, появляется кто-то участливый и выдергивает меня из потока.
Take me to your river
I wanna go
Go on,
Take me to your river
I wanna…
Мои идеальные роды все очевиднее идут не по плану. На мониторе – замедление сердцебиения Зои на схватках. В глазах акушерок явная тревога. Мне ставят катетер – подливать воды. Зое – монитор на голову. Меня начинает знобить, температура уже поползла за 38. Приходит дежурный гинеколог – доктор Анна, которая наблюдала меня последние недели. И произносит то, что я так не хотела услышать: кесарево.
Я прошу мужа достать телефон. Кроме трек-листа у меня в запасе колыбельная – из моего детства, напетая мамой специально к моим родам. Слушаю раз, и два.
“Давайте попробуем еще кое-что. У вас же был выпускной? Вот представьте, это он. И сейчас играет медленный танец. Обнимитесь, двигайтесь и целуйтесь, как на выпускном”, – Зоуи выгоняет из комнаты всех присутствующих, встает стеной у двери, а мы с мужем покачиваемся в объятьях и купаемся в окситоцине. Это гормон влюбленности, нежности, страсти и деторождения.
Я вспоминаю все наши поцелуи: в заснеженной Москве, в майском Киеве, во Львове – со вкусом клубники и шоколада, соленые калифорнийские и жаркие китайские. Эти сотни жадных поцелуев в аэропортах, когда мы разлетались в разные стороны света. И поцелуи при встречах – нежные и осторожные, как будто нам снова нужно узнать друг друга. Хватаюсь за эти поцелуи, как за последнюю надежду.
И, о чудо, когда мое раскрытие проверяют, я почти готова – 9 сантиметров. Меня буквально берут в кольцо. В изголовье – муж и доула. Слева, справа и между ног – врач и акушерки. “Push! Push! Push!” – скандирует медперсонал. Чувствую себя героиней “Рассказа служанки”. Муж уверенно прерывает эту сценку. “Вот вы – даете команды. Остальные молчат”. И это срабатывает! Срабатывает. Почти.
Операционная
Мне не хватает совсем чуть-чуть, чтобы вытолкнуть ребенка. Американские госпитали дает на потуги 4 часа. У меня было от силы 15 минут. А дальше точно как в кино. Меня молниеносно отстегивают от проводов и мчат в операционную – она тут же на этаже, через 2 палаты. Я перебираюсь на холодную кушетку, в крошечной операционной толпа народа, мы все ждем схватку – последний шанс родить вагинально, пусть и при помощи вакуума. Но она так и не приходит.
Сворачиваюсь зародышем – анестезиолог пытается вогнать мне в хребет спинальную анестезию. Одна попытка, вторая. Живот закрывают экраном, руки разводят по сторонам – я как на кресте. “Сколько у нас скальпелей? Четыре! А сколько у нас шпаг? Начинаем!” – слышится мне. “Ей, подождите, я все чувствую!” – “Мы очень больно щиплем тебя за живот” – “Я чувствую!”. Мне вводят еще лекарство…
Я открываю глаза. Рядом похудевший на пару килограммов муж. Горло саднит. Значит, была трубка – интубационный наркоз. Плохо. Все пошло не так. Ребенок?
Доктор Анна нависает: “Все в порядке, девочка здорова, шов идеальный, придешь ко мне через 2 года – родишь вагинально без вопросов. Ты очень сильная. И очень терпеливая”.
Спустя 2 часа меня наконец пускают увидеть Зою. Она лежит в боксе в смешной полосатой шапке, на ручку намотан подгуз на манер боксерской перчатки – так фиксируют катетер малышам. Оказалось, что в родах со мной случилась инфекция. Такое просто бывает. И теперь Зое нужно получить дозу антибиотиков.
Мы с мужем безумно растеряны и совершенно не понимаем, как ее взять. На помощь приходит медсестра: кладет Зою мне на грудь. И креветка уверенно подползает к соску и начинает жадно есть.
Выводы
- Первые три месяца я то и дело пускала слезу от мысли, что я не смогла родить Зою сама. Я счастлива, что она есть у меня, что мы обе живы и здоровы. Но мне ужасно жаль, что я пропустила момент ее появления на свет, не взяла сразу на руки. Что не дала ей своей микробиоты, первых капель молозива. И что в первые секунды ее жизни не было рядом единственного человека, которого она хорошо знает.
- Я безумно благодарна мужу, что он был со мной. В психологических статьях о совместных родах рекомендуют обсудить с партнером, хочет ли он присутствовать. “Ты же пойдешь со мной?” – сказала я Саше в начале беременности. Вопросительная интонация тут чисто для проформы. Я просто не могла представить, что человек, который заваривает мне чай и подтыкает одеялко, когда я болею, будет где-то за дверью, пока я переживаю очень сильные ощущения.
- “Если бы план родов у нас был с собой…”, “Если бы та медсестра не кричала…” Я бесконечно прокручивала варианты развития моих родов и прикидывала на будущее, где подстелить соломки. В следующий раз я раньше начну тренировать медитации, чтобы глубже погружаться на схатках, план родов в 10 экземплярах будет везде, Сашу и доулу проведу по нему несколько раз, рассмотрю другие больницы. Этими соображениями я поделилась с доулой, которую встретила на одном из кето-мероприятий в Москве. Крошечная Алина (примерно в 3 раза меньше моей доулы Зоуи) мудро заметила, что я проживаю стадию “торга”.
Это этапы принятия горя, и всех тех, кто уже занес пальчики над клавиатурой, чтобы сказать, что мне не на что жаловаться, все живы и здоровы, прошу оставить соображения при себе. Вслед за торгом приходит депрессия, а затем – принятие. Надеюсь, в силу специфичности ситуации, депрессию я проскочу и вот-вот приду к принятию. Но пока я немного торгуюсь и присматриваюсь к роддомам, где все смогу держать под контролем. Да-да, я знаю, что это невозможно. Но дайте мне еще немного пожить в этой иллюзии. - Это был лучший день в моей жизни и я готова прожить его еще раз. Когда я, сонная от наркоза, слышала от моего доктора, что она ждет меня через 2 года, думала: “Блин, а че так долго-то?”
Американский госпиталь налажал в моих родах и несколько раз после. Но вот чего у них не отнять, так это то, как тут поддерживают роженицу и маму. Только уборщица мне не сказала, какая я молодец. Хотя вру, сказала. Меня бесконечно хвалили – и в родах, и после, восхищались стойкостью, тем, как я переносила боль, какая я мама, какой у меня замечательный сильный и красивый ребенок. Это очень вдохновляет и задает крутой настрой. - Как я писала выше, я действительно готовилась к родам. Ходила на курсы, читала книги и блоги, смотрела видео. Я задавала вопросы и искала ответы. Несмотря на мой идеальный план, я была готова ко всему. Не зря же я попросила мужа надеть рубашку, чтобы в случае чего расстегнуть и положить Зою на волосатую грудь. Главное, я была готова морально – пройти через все эти ощущения. Я сознательно не говорю “через боль”, “муки”. Мне кажется очень важным на уровне разговоров, культуры перестать превращать роды в мероприятие инквизиции. Нет, это не прогулочка в парке. Но уж точно не киносценка, где героиня кричит “Motherfucking cocksucker! Fuking asshole”, как в обожаемом мною сериале The Good Fight. Не все могут позволить себе роды в Америке или платный роддом, где нежность персонала включена в цену, или просто хорошую больницу по ОМС, где к роженице относятся с уважением. Но изменить свое восприятие в наших силах. Роды – это не адский ад, а очень яркое интенсивное событие. И в родах женщина – главная героиня, именно она, а не врачи, акушерки и сестры, должна контролировать то, что с ней происходит. Ладно, “контролировать” – не то слово. Просто я еще проживаю стадию торга. Но у меня еще есть целый год для принятия. Да-да, я считаю дни до конца установленного доктором срока. А потом готова повторить.
